6 и 7 сентября концертный зал «Зарядье» открывал новый сезон — 13-ой симфонией Шостаковича, которую исполнял оркестр musicAeterna под руководством Теодора Курентзиса. Симфония была написана в 1962 году в разгар Оттепели, первоначально композитор предполагал, что это будет вокально-симфоническая поэма на стихи Евгения Евтушенко, но в процессе работы пять частей сложились в целостное сочинение, причём сочинение, в котором композитор хотел поговорить о «гражданской морали». И нынешние исполнители тоже, безусловно, хотят поговорить именно о ней со своими слушателями.

Для разговора Шостакович выбрал максимально острые публицистические стихотворения, написанные Евтушенко буквально о том, что происходило вокруг, — как советская передовица, эстрадный куплет или, может быть, как сегодняшний блог. Никаких изысков или иносказаний, поэт говорит простым языком, понятным простому советскому человеку, и именно партию простого человека исполняет в симфонии хор. Как в греческой трагедии, хор — это и есть граждане полиса, которые сидят вокруг сцены, к ним обращается и с ними спорит солист. Обычно не следует путать лирического героя и авторское «я», но в данном случае солирующий бас Алексей Тихомиров обращается к нам от лица и поэта Евтушенко, и композитора Шостаковича.

В симфонии пять частей — «Бабий Яр», «Юмор», «В магазине», «Страхи», «Карьера». Бабий Яр, на всякий случай напомню, — это урочище под Киевом, где в 1941-м были расстреляны более ста тысяч человек, большинство из них были евреями, жителями Украины, другие военнопленными. Однако стихотворение посвящено не только памяти расстрелянных, оно о советском антисемитизме, о том, как советская историография говорила не об убитых евреях — а о мирных советских гражданах, не о ста, а о полутора тысячах. Что касается военнопленных — то их участь не заслуживала памяти, поскольку советские граждане не могли сдаваться врагу. Соответственно текст Евтушенко, скорее, про русский народ — «часто те, чьи руки нечисты, твоим чистейшим именем бряцали». Поскольку «Бабий Яр» был написан при Хрущеве, Евтушенко не попал за него в лагеря, однако его обвинили в оскорблении собственного народа и, конечно, поэт столкнулся с грандиозным количеством проблем и при публикации, и в дальнейшей работе. Впрочем, для Шостаковича тема также была принципиально важна, он не только написал «Еврейский цикл» и четвёртый концерт, но проверял людей на человечность «именно по их отношению к евреям… и порывал отношения даже с близкими друзьями, если замечал у них проявление каких-то антисемитских взглядов». Таким образом «Бабий яр» стал сюжетной доминантой для всей симфонии: ужас и ярость, звучащие в первой части, потом расходятся и откликаются в последующих. Нам все время напоминают, что вот он — главный сюжет — он состоит в необходимости морального и гражданского выбора, композитор требует его от нас в каждой части.

«Юмор», вторая часть, — про смех как способ политической борьбы и как средство борьбы со страхом. Она наиболее прямолинейна, гротескна, построена как скоморошеский куплет, дескать, юмор и купить пытались, и казнить, а вот он — «туточки». Третья «В магазине» — про грубоватых тёток, стоящих в вечной очереди, которые на самом деле не тётки, а те женщины, на чьи плечи свалилась тяжесть всех исторических перипетий и которые это всё вынесли. «Страхи» — текст написанный Евтушенко специально по просьбе Шостаковича, и вроде бы про сталинскую эпоху, приучившую людей молчать, там, где нужно кричать:

Даже странно и вспомнить теперь.
Тайный страх перед чьим-то доносом,
Тайный страх перед стуком в дверь.
Ну, а страх говорить с иностранцем?
С иностранцем-то что, а с женой?
Ну, а страх безотчётный остаться
после маршей вдвоём с тишиной?

Эти тексты хор исполняет полушепотом, поскольку совершенно очевидно, что всё это далёкое прошлое и никогда не вернётся. И что стихи Евтушенко вовсе не звучат как прямой отклик на новостную ленту.

Ну, а пятая часть, «Карьера», рассказывает воображаемую историю про Галилея и его современника, забытого ныне учёного, который тоже знал, что Земля вертится, но у которого была семья и перспективы карьерного роста. Тот неизвестный учёный добился успеха по партийной линии, а Галилей сделал карьеру в веках. Однако на самом деле пятая часть отсылает нас к истории создания самой 13-ой симфонии — Шестакович работал над ней, зная, что за «Бабий Яр» Евтушенко попал в опалу, более того, именно узнав о травле поэта, он и начал спешно писать музыку к его стихам. Шостакович хорошо понимал, что симфония на такие стихи с такой музыкой, чьё содержание легко прочитывается и безо всяких текстов, ставит его под верный удар. К нему приходили коллеги с «добрым советом» отменить премьеру. Дирижёры, хормейстеры, солисты — все по очереди отказывались исполнять эту музыку, кто-то — лишь взглянув на партитуру, другие — после нескольких репетиций. Чудом найденного солиста в день премьеры исключили из состава — перевели на другую площадку и угрожали отдать под суд в случае неподчинения. Так что премьера в Большом зале Консерватории состоялась вроде бы чудом, но на самом деле усилиями тех людей, которым участие в концерте могло стоить карьеры, они это прекрасно осознавали. Именно поэтому когда солист поёт «я делаю себе карьеру тем, что не делаю её», он заявляет это от лица композитора. Шестакович прекрасно осознаёт, что посредством музыки как бы ставит свою подпись всеми этими текстами, и даже пишет об этом в письме Евтушенко. При этом гражданская позиция Шостаковича, конечно, не равна позиции поэта, и не всё ему в этих стихах близко и нравится. И позиция дирижёра Курентзиса не равна композиторской, однако каждый из них делает выбор, о чём он будет говорить с аудиторией.

Оркестр musicAeterna, дирижёр Теодор Курентзис
Солист — Алексей Тихомиров
Артисты Государственной академической хоровой капеллы России им. А. А. Юрлова и Государственного академического русского хора им. А. В. Свешникова