Где: Различные площадки в Стамбуле
Когда: 14 сентября — 11 ноября 2019 года

Стамбульская биеннале современного искусства всегда была обязательным пунктом программы большей части арт-сообщества. В 2015 году биеннале «Солёная вода: теория мыслеформ» куратора Каролин Христов-Бакарджиев поразила включенностью города в развитие самого института биеннале. 36 площадок, среди который музеи и галереи составляли дай бог одну десятую часть, остальное же — распахнутые городские пространства, публичные и частные, среди которых парковки, гостиничные номера, библиотеки, магазины, хаммамы, заброшенные корабли. Отсутствие белого куба — вот что привлекает в Стамбульской биеннале.

На этот раз количество искусства и площадок значительно уменьшилось — говоря об экологии, авторы биеннале позаботились и об экологичности для зрителя: концентрация потребляемой информации и искусства не превышает предельно допустимые нормы. Кроме того, биеннале сейчас меньше, чем раньше, занята открытием новых публичных пространств, и больше — продолжением уже начатой работы.

Биеннале расположилась на двух площадках в европейской части города — в Музее Пера и Музее живописи и скульптуры, — а также заняла несколько точек на Бююкаде, самом большом из Принцевых островов. Мало кто знает, что за месяц до открытия во время финальной проверки на самой большой площадке — судостроительной верфи — были обнаружены следы асбеста, так что основную часть выставки пришлось срочно переносить в Музей живописи и скульптуры, который должен был открыться только в следующем году. Форс-мажор невозможно заметить — навигация, дизайн и медиация работают слаженно и максимально удобно.

Николя Буррио, приглашенный куратор, назвал нынешнюю биеннале в честь квазиутопического пространства — «Седьмой континент». Это не вымышленное место, а реально существующее в мировом океане скопление мусора площадью 3.4 миллиона квадратных километров, состоящее из пластика и неперерабатываемых отходов — всего того, что отвергает и с чем борется человек. Заезженная, казалось бы, тема экологии предлагает здесь посмотреть на искусство как на антропологию нового мира, где реальность можно описать как множество «других», как соединение особенностей, различий и разнообразий. Художник — это абсолютный другой. По словам Буррио, в этом мире мы все чужие — и чужды друг другу. Нам лучше смириться, занявшись чем‑то жизненно важным и жизнеспособным.

А вот художник Ахмет Огют, турок, давно живущий между Амстердамом и Берлином, в свою очередь, считает, что приглашение Буррио на роль куратора — идея, которая могла сработать 10—15 лет назад, но сейчас уже поздно.

Интересно, но Буррио в одном из своих интервью отмечал, что большинство современных биеннале не поднимает никаких острых проблем, а лишь рассуждают о «мультикультурализме», «утопии» и прочих интеллектуальных клише. Грубо говоря, художник должен быть репрезентативным, экзотичным и «локальным». «В результате большие выставки превращаются в своего рода зоопарк миноритарных мирков. Я же сторонник понимания кураторства как авторской интеллектуальной деятельности. Это значит, что выставка — это язык, и кураторская практика — это тоже язык».

Переходя к конкретным примерам кураторского языка, нельзя не отметить одну из ключевых работ биеннале — инсталляцию Саймона Старлинга. Это довольно эффектное произведение при том, что в экспозиции мы видим лишь документацию работы художника: там представлен таймлайн, два крупноформатных лайтбокса с фотографиями и небольшой объект. Из экспликации мы узнаем, что на фотографиях люди с спецодежде заняты консервацией скульптур, которые дважды подверглись воздействию живых организмов. В первый раз — намеренно, когда художник на полтора года поместил копии произведений Генри Мура в озеро Онтарио, и их поверхность покрыла колония моллюсков; во второй раз случайно, когда во время экспонирования скульптур в Галерее искусств Онтарио в них завелась моль. Казалось бы, этих двух фактов уже достаточно, чтобы погрузиться в размышления о взаимоотношениях герметичной реальности музея и настоящей жизни за его пределами. Однако таймлайн рядом с фотографиями свидетельствует, что первоначальное помещение скульптур в озеро было способом выявить еще более сложную систему отношений арт-мира с историей искусства, международной политикой и биологическими системами. В этом нарративе фигурируют арт-критик и двойной агент КГБ и МI5 Энтони Блант, несколько культурных институций Британии и Канады, скульптор Генри Мур и его произведения, Маргарет Тэтчер и развал СССР, колония двустворчатых моллюсков и личинки моли, питавшиеся их белком. Если всё это не про эстетику взаимоотношений различных агентов, то что тогда?

Следуя современным кураторским трендам, Буррио, конечно же, представил несколько работ нехудожников — например, немецкого естествоиспытателя Эрнста Геккеля. Этот ученый, автор термина «экология», создал более сотни цветных рисунков, изображающих животных, морских существ и микроорганизмы. Хотя научное сообщество раскритиковало их за фантастичность, рисунками до сих пор иллюстрируют учебники по биологии. Оказавшись сегодня в пространстве выставки современного искусства, — чем они стали для нас? Спекулятивной графикой или попыткой расширить границы музея?

Сюзанна Трейстер представила работу вымышленного персонажа — техношамана Гилеля Фишера Траумберга, который активно экспериментирует с психотропными препаратами и растениями, выстраивая всевозможные связи между галюциногеном, шаманизмом, нумерологией, искусством и капитализмом. Инсталляция состоит из рисунков и требует детального изучения.

Бразильский художник Джонатас де Андраде представил видеоработу, сделанную вместе с группой бразильских рыбаков. На экране мы видим, как рыбаки, поймав рыбу, нежно прижимают ее к груди до тех пор, пока она не перестаёт дышать. Взаимоотношения человеческого и нечеловеческого, невозможность дыхания, объятия, удушья — художник вторит колониальной и этнографической оптике, перенося внимание на ритуальные отношения двух живых существ.

Посетив музейные площадки, нужно обязательно переместиться на остров Бююкада, где аккуратно расставлена еще часть работ. Тем, кто в прошлом году пропустил венецианскую выставку Армина Линке, организованную фондом TBA21, очень стоит внимательно изучить его инсталляцию в отеле Anadolu Kulubu. Художник в течение трех лет подробно изучал проблемы подводной топографии. Работая вместе с Институтом исследований моря, он присутствовал на конференциях и мероприятиях, закрытых для широкой публики. Впоследствии он опубликовал уникальные материалы, инициировав дискуссию о проблемных сторонах разработки морских ресурсов. Экспозиция включает в себя архивные фотографии и фильмы, видео, новые фотографии и интервью с биологами, геологами, политиками и юристами, давая зрителю представление о том, каковы последствия нынешней политики управления морским дном и его эксплуатации различными корпорациями.

Завершить тур по острову лучше всего звуковой инсталляцией известной турецкой художницы Хейл Тенгер, органично вписавшейся в руинированный и заросший папоротниками сад летнего дома патриарха Александрийского Софрония. Художница черпает вдохновение в «кольцевании деревьев». Так называются два разных садоводческих метода: первый используется для ускорения роста плодов, а второй — чтобы убить, высушить на корню дерево, отчего его древесина становится более плотной и прочной. В саду, откуда открывается прекрасный вид не только на резиденцию патриарха, но и на весь остров, звучит стихотворение Тенгер о власти, самопознании и жадности. И звук, и сад отражают плоские зеркальные поверхности из вулканического обсидиана.