SCAN Fair: «У нас не глянцевая ярмарка, она дикая и шершавая, но живая»
Этим летом красноярская ярмарка современного искусства SCAN Fair представила своё первое издание, собрав в кластере «Квадрат» более сорока молодых художников Сибири, Урала и Дальнего Востока. Мы попросили устроителей рассказать не только про проект, но также про всю арт-сцену Красноярска: назвать главные музеи, галереи, пространства, организованные художниками, и самых важных местных авторов. Нас попросили, чтобы получившийся текст был представлен как коллективное высказывание команды проекта
На ярмарке SCAN Fair сейчас представлено больше всего художников именно из Красноярска. У нас сорок один авторский стенд и семнадцать из них сделаны местными ребятами. На втором месте Владивосток — их пять человек. Думаю, такое соотношение определяется тем, что в Красноярске уже давно развивается арт-инфраструктура. Во многом, она появилась благодаря музею «Площадь Мира», который работает с 1987 года, но современным искусством целенаправленно занимается с 1993-го. Так что к настоящему моменту уже выросло поколение художников, чьи родители ходили на Красноярскую музейную биеннале и которые сами потом начали посещать выставки новых художников. В общем, сформировалось поколение, которое росло вместе с современным искусством.
Сейчас у нас представлено три поколения красноярских авторов — те, кто пришёл в профессию в нулевые, десятые и двадцатые. К поколению нулевых формально относится Наташа Шалина, но для нас она всё-таки ещё молодой художник, поскольку Наташа долго искала себя, но сейчас у неё свой устоявшийся и узнаваемый стиль.
Анастасия Рыбакова — художница, которая выставляется в московской галерее «Сцена», она ездила в мастерские «Гаража», ещё у неё был проект в галерее «Shift», а дальше — выставка в казанской «Смене». В общем, Рыбакова — это перспективный молодой художник 2020-х, и на ярмарке больше всего авторов именно этого поколения. В их числе, например, художник Леша Мартинс, его сначала представляла московская галерея «Фрагмент», а сейчас он в Лондоне.
Про красноярские арт-институции
Красноярские художники группируются не вокруг какой-то одной галереи, у нас много самоорганизаций. Например, в марте этого года появилась галерея — artist run space «Имаж Куль» — это мастерская художницы Валерии Амирханян, она делит помещение с Лешей Шидловским и Валерией Тыняной. Вместе они запустили программу выставок, и каждые три недели представляют персональные проекты художников, в приоритете у них авторы, которые ещё никогда нигде не выставлялись. Сейчас там идёт выставка Нины Поляковой, она довольно взрослый человек, но юная художница, и это большое для неё событие.
Параллельно работает Центр современного искусства «Ядро», он вырос из лофт-резиденции. Это тоже самоорганизация, в ней участвует порядка десяти художников, они скидываются на оплату коммуналки и уже четвертый год существуют в этом пространстве. Обе площадки находятся буквально в соседнем с ярмаркой подъезде, в креативном кластере «Квадрат».
Ещё работает шоурум «Индустрия», они продают ремесленные изделия местных авторов — украшения, очки, одежду, свечки, но параллельно там же открываются выставки, причём это нормальное современное искусство, которое подаётся с настоящим кураторским осмыслением. Эту галерею открыл Сибирский институт развития креативных индустрий в декабре 2022 года. Сам по себе Институт тоже заметен, он появился, когда государство запустило программу развития креативных индустрий и выделило нескольким регионам финансирование на пять лет. Где-то решили делать школу, где-то колледж, а в Красноярске открыли именно институт, они поддерживают местных дизайнеров, музыкантов и художников. И собственно поэтому они открыли себе вот такой небольшой шоурум. У них был свой куратор, Элина Гусарова, но потом она выросла, поступила в Школу Родченко и уехала в Москву. Сейчас Элина — одна из участниц нашей ярмарки, и её работы стоит отметить. Тем не менее, после отъезда Элины «Индустрия» не смогла найти себе нового куратора, но научилась работать с приглашенными, например, из Новосибирска.
Что касается остальных участников сцены, по-прежнему работает музейный центр «Площадь Мира» — показывает выставки-блокбастеры и выставки сложные, например, графику восьмидесятых. А сейчас там идёт большой стрит-арт проект — коллеги из санкт-петербургского «Стрит-арт хранения» показывают там авторов из десяти российских городов. И мы рады, что в рамках выставки они собрали хороший, большой архив красноярского уличного искусства.
Красноярская музейная биеннале также продолжает работу, это большое брендовое событие, которое само по себе якорь для всей местной арт-среды. В последние годы она фокусируется на российском искусстве, и красноярская компонента, конечно, выражена. Правда, меня не удивляет, что не все московские арт-профессионалы о ней знают. На слуху больше Уральская биеннале, и это, конечно, вопрос денег. Екатеринбург ближе к столице, логистика дешевле, да всё на самом деле дешевле. Кроме того, Уральская биеннале использует ресурсы промышленных корпораций своего региона. Конечно, Красноярский край — это тоже промышленный центр, но ни один из наших гигантов, кроме Фонда Михаила Прохорова, никогда не вкладывался в развитие искусства напрямую. Не у всех есть социальная политика, у других принимать решения имеет право только московский офис. Например, «РУСАЛ» не может дать деньги Красноярской биеннале, поскольку московские управленцы не видели эту биеннале, и какими бы чудесными не были локальные директора, они ничего продвинуть не могут.
Была у нас ещё самоорганизация «Пушка» — они проводили уличный арт-маркет с 2019 года, но сейчас всё реже и реже, и это естественно, поскольку уличные истории долго не живут.
В 2024 году в городе появился Клуб коллекционеров, они были на ярмарке первыми и первыми сделали покупки. Клуб появился тоже благодаря Сибирскому институту развития креативных индустрий — они попросили Ассоциацию галерей провести для местной аудитории школу, и к нам приехали эксперты, организовали трехнедельный интенсив, где учили буквально азам: как устроено право в искусстве, зачем нужно собирать искусство, как инвестировать. В школе учились 25 начинающих коллекционеров, потом 10 из них сделали покупки здесь на ярмарке. Ещё стоит сказать, что в систему искусства входят меценаты. Например, Наталья Сипетая — заметная фигура, которая с 2010-х поддерживала искусство: привозила сюда выставки из Москвы, сотрудничала с хорошими институциями. Сейчас она плотно ушла в коллекционирование, и, вероятнее всего, наше первое поколение Клуба будет держаться за неё.
Единственное, чего у нас нет, — это арт-аналитики, на территории Красноярска не существует специализированных СМИ или каналов, пишущих про художественную среду.
В общем, на фоне того же Новосибирска и Томска, можно сказать, что Красноярск маленькими шажками, но развивается, — вот появилась арт-ярмарка, дальше учредители хотят организовать свою премию, открыть галерею, собирать коллекцию. Надо сказать, что ярмарку организует ресторанная группа Berrywood Family — это очень успешный местный бизнес, их гастропроекты получили много разных профессиональных премий, но, почувствовав себя успешными, они захотели быть ещё и креативными. И это ребята настойчивые и подкованные, если уж за что-то взялись, то отступать не будут.
На самом деле и государство очень поддерживает искусство в Красноярске. Не так давно у нас появилась государственная галерея «В центре Мира», она подконтрольна Министерству культуры Красноярского края. И здесь у нас родина Василия Сурикова, поэтому работает множество образовательных учреждений, названных его именем, развивается реалистическая пейзажная традиция, большое местное отделение Союза художников. Но кстати, и молодые авторы, которые знают, у нас всё имени Сурикова, то есть ого-го, и в Москву едут учиться в такие институции, которые точно ого-го. Поэтому сейчас многие поступают в Школу Родченко или в Институт современного искусства. Мы очень позитивно к этому относимся, поскольку в местной арт-среде всё равно существует обмен информацией и взаимопомощь. Например, когда Настя Рыбакова попала на «blazar» — это не было только её личным успехом, она всё записывала, фотографировала, объясняла, как сделаны представленные там работы, и когда вернулась в Красноярск, показывала местным художникам техники, в которых работают другие авторы. Например, ту, что она сейчас для себя нашла, — рисунки цветными карандашами по грунтованной фанере, закрытой бесцветным карандашом для надёжности. Она эти приёмы увидела у другого художника на «blazarе», поняла, что можно рисовать карандашами так, чтобы работы были — загляденье, и шагнула вперёд в плане качества — поняла, что свою персональную выставку хочет делать именно такой. Часть получившихся работ сейчас можно увидеть на ярмарке.
Настя рассказывала художникам, как можно работать, и многим это, действительно, открыло доступ к новым возможностям. Другие догадались и сами: тоже гуглят выставки. Мы всем говорим: смотрите выставки, не можете поехать — смотрите в интернете, как что сделано, пытайтесь развиваться. Конечно, нам бы хотелось им советовать самим добираться до Москвы и всё увидеть своими глазами, но мы далеко находимся, у художников нет денег на такие поездки, поэтому выручает интернет.
Художников сейчас стало больше, просто потому, что появилось больше площадок, где можно выставиться, уличные маркеты тоже помогают. Так же они предпринимали попытки выставиться на «WIN-WIN» (арт-маркет, проект ЦСИ «Винзавод»), сейчас были там с сибирским стендом, подавали коллективную заявку на «blazar», вроде бы даже прошли. И, кстати, если говорить про релокацию, из Красноярска почти никто из художников не уехал. Из Екатеринбурга, например, — какое-то невероятное количество, и на ярмарке поэтому сейчас всего два автора оттуда, при том, что Екатеринбург — это город художников.
В общем, в Красноярске есть среда, и она живая. Честно сказать, эта среда довольно токсична, художники чудят, друг с другом бесконечно ссорятся, причём по каким-то нелепым поводам. Но вот, например, Гриша Шаров переехал в Красноярск из Братска, поскольку там он был один, а здесь нас много, и всё-таки среда поддерживает. Например, в резиденции «Ядро» есть печатный станок. Когда художница Женя Бегучая уезжала в Петербург, она, разумеется, не могла забрать свой станок, который весит полтонны, и Саша Закиров продал что-то из своих вещей и станок выкупил — это помогло многим. И пока существует место, где стоит станок, горит лампочка и течёт вода, у художников есть возможность делать искусство. И ярмарка — это продукт обоюдного желания одних продавать, а других покупать.
Про ярмарку SCAN Fair
Когда мы приняли решение ограничить ярмарку рамками Сибири, Урала и Дальнего Востока, то услышали очень много негатива. Многие думали, что это будет непрофессионально, провинциально, к тому же нас пока никто не знает. Нам предлагали купить франшизу «Каталога» — потому что у них есть опыт, и они хорошо работают. Но наш учредитель сразу спросил: вот я вложу деньги, а под чьим брендом выйдет ярмарка? Ему ответили, что бренд, разумеется, будет «Каталога». На этом разговор и закончился.
Потом мы долго искали консультанта-наставника, Ассоциация галерей нам отказала, зато не отказал «blazar». Александра Лекомцева устроила гигантский созвон со всей своей командой, которая нас консультировала, и эта встреча, конечно, поменяла нам оптику.
Сейчас мы решаем, выходить ли в следующем издании на общероссийский уровень, или продолжать действовать в рамках наших регионов. Это непростой вопрос. Например, нам бы хотелось, чтобы красноярские художники познакомились с другими авторами, учились и развивались на их примерах. Взаимный обмен — это наша первая цель. Но ещё мы сейчас в отзывах читаем, что у нас формируется класс коллекционеров middle price, что очень хорошо для региона и очень редко получается. Однако если у нас появится московское искусство — цены вырастут, и меньше людей смогут покупать местных авторов. Мы про это сначала даже не думали, потому что это наша первая ярмарка — буквально первый раз в первый класс. Члены команды делали биеннале, фестивали, выставки, а наш учредитель проводил самые разные гастрособытия, но никто не работал с деньгами в искусстве.
Мы всех предупреждали, что у нас не глянцевая ярмарка, она дикая и шершавая, но живая. И все нам сейчас сказали, что она и правда получилась очень живой. А ещё мы понимаем, что все аналитики, весь наш экспертный совет отбирал искусство с музейным потенциалом. Мы старались брать не сиюминутное, а то, про что можно долго говорить. И здесь на ярмарке, про кого бы вы не спросили, мы можем рассказать про его перспективы и понимаем, что примерно 80% здешних художников до конца своих дней будут заниматься именно искусством. Вот, например, та же Настя Рыбакова — она сразу поняла, что ей работать не надо, поэтому сейчас она питается воздухом и мемами, зато её хорошо покупают. Настя точно знает, что делает, и мы в ней на сто процентов уверены.
Или вот Элина Гусарова — сначала она работала куратором, делала резиденцию «Ядро», своими руками отштукатурила там стены, была управляющей, затем курировала шоурум «Индустрия», но при этом она фотограф, и долгое время разрывалась, конфликтовала с собой потому, что не занимается художественной практикой. Сейчас она учится в Школе Родченко и уже выходит на выставки. Здесь она показывает серию, посвященную феномену столбизма. То есть Элина рассказывает про наш местный заповедник «Столбы», но не с точки зрения культуры, а именно с человеческой, и делает она свою серию очень современно и очень качественно — её валуны абсолютно крышесносные, их разбирают как пирожки.
Стоит рассказать ещё про Александра Закирова — это художник-институция и ролевая модель для большинства местных авторов, поскольку он начал зарабатывать не на сторонних подработках, а именно искусством — продавая свои линогравюры. Он делает очень качественную графику в эстетике поп-арта, но со своей философией, любит рекламу, брендинг, маркетинг и мемы, постоянно цитирует других художников, дорабатывает чужие работ. Например, он купил на «Авито» у какой-то молодой художницы пейзаж Енисея и дорисовал туда Лохнесское чудовище, которое высовывается из воды, назвал картину «И. О. Несси». В общем, Закиров — это человек-праздник, и его стенд на ярмарке, который он делает вместе с Олей Осиповой, называется «Классноярск» — и он про любовь к городу. А ещё это человек-миф, он выстраивает собственную мифологию, например, в Красноярске живёт миф о персональной выставке Саши, которую тот готовит уже, наверное, лет пять, её все ждут, донатят, а он выставку всё не открывает и не открывает.
ПРIВАТЕ и Владимир Кравченко — это художники, за которыми я просто слежу, но оба уже существуют в своём отдельном космосе, в основном, в Москве. Они сейчас двигаются от граффити к масляной живописи, но при этом остаются в рамках поп-арта. Например, скоро в «Триумфе» Володя Кравченко будет показывать портрет серого волка из детской колыбельной: «Придёт серенький волчок и укусит за бочок» — это черная работа, сделанная аэрозолем: просто силуэт волка и по-английски с ошибками написано «Sometimes I bite somebody». Эти два автора создают такой небрежный, но очень энергетически понятный вайб.
Про темы
Нас очень часто спрашивают про темы, специфические для красноярских авторов. Мы всегда отвечаем, что таких нет. Во всяком случае, пока о них говорить рано. Например, у Красноярске есть художники, которые интересуются темной экологией, оптикой нечеловеческих агентов. Если поставить своей задачей сделать такой проект, то наберётся достаточно авторов, но всякие спекулятивные теории в той же степени свойственны Тюмени и Кемерово, то есть это не специфическая для нас тема. Есть магический реализм. Если посмотреть на собак, которых рисует Даша Бралкова — это довольно-таки романтичная эскапистская тема. У неё на картинах грибы растут в форме ведьминого круга, а рядом бродят собаки, и у одной уже вместо головы шляпка гриба. Омская художница Павла Маркова рассказывала мне про свой концепт, который возможно подходит как определение для всех местных авторов — «Весело и страшно». Павла говорила, что балансирует между двух этих полюсов: у неё мрачные, мерцающие, но при этом улыбающиеся призраки. Может быть, можно говорить о том, что это весело и страшно, а можно — что наивно, влюбленно и романтично. Мы всем советуем ещё немножко подождать — лет тридцать, и тогда всё будет понятно.
Ярмарка SCAN Fair
Креативный кластер «Квадрат»
Красноярск, Ул. Красной Армии, 10к4
28 июня — 2 июля 2024
