Русская сенсация в Лондоне
Русские аукционы, прошедшие в столице Великобритании 21 и 22 мая нынешнего года, без преувеличения носили сенсационный характер. Прежде всего потому, что впервые легально проданное произведение искусства русского происхождения превысило доселе казавшийся немыслимым рубеж в миллион долларов! Теперь наш антикварный рынок можно сопоставить с прочими региональными рынками, и сравнение такое будет вполне корректным
Раньше, бывало, продается в Лондоне русское искусство по 100 — 150 тысяч долларов максимум, а рядом, в соседнем зале, висит предаукционная выставка какого-нибудь греческого или испанского искусства XVIII — XIX веков. Так вот: там то и дело мелькают цифры в полмиллиона — миллион. Теперь и наше искусство достигло такого уровня. И ведь мало того, что миллионы заплатили за русские картины, так еще и эти миллионы были нашими, российскими. Ходят слухи, очень похожие на правду, что пресловутое полотно Бориса Кустодиева купил не кто иной, как знаменитый российский губернатор и футбольный меценат.
Однако — все по порядку. «Русские дни» в Лондоне начались за сутки до первого аукциона, когда в основном здании компании на Нью Бонд Стрит, в залах, где на стенах были развешены будущие русские лоты, состоялся прием человек на двести пятьдесят. Мероприятие носило сугубо светский характер. На торгах на следующий день людей «с приема» было немного, но зато появилась масса других.
Эти последние оказались сплошь выражающимися по-русски, и заполнили они торговый зал настолько, что сто сидячих мест были заняты за полчаса до начала, а еще человек двести с трудом разместились по стенам и в аванзале. Именно эти «standings» («стоящие»), как называл их в процессе торгов аукционатор Адриан Бидделл, совместно с необычно активными телефонными покупателями и принесли столь выдающиеся результаты.
Полтора миллиона долларов!
Именно в такую сумму обошелся новому владельцу (губернатору?) Кустодиев (если прибавить к «молоточной» цене в $ 1 123 900 все необходимые премии и налоги). Обнаженная красавица размером 78,5 на 100 см поставила абсолютный русский ценовой рекорд и, повторюсь, подняла сектор продажи нашего искусства до уровня ведущих общемировых.
Главной частью майского собрания изначально называлась «шаляпинская коллекция»: десять лотов, с No133 по No142. Она поступила на Sotheby’s от скончавшейся в прошлом году в Ливерпуле старшей дочери Шаляпина от второго брака Марфы. Здесь была подборка фотографий, писем и автографов, рисунки самого певца и прочее. Среди этих мелочей нашлось несколько действительно уникальных произведений, без какого либо преувеличения достойных лучших музейных коллекций. В том числе и тот самый Кустодиев, который, кстати, предварительно оценивался «всего» в 393 — 550 тысяч долларов. Из этой же коллекции происходит и огромное полотно Абрама Архипова «Русская красавица за вышиванием» (115 × 88), проданное в результате за 197 тысяч (кстати, ниже эстимейта). Отсюда и «Купающиеся мальчики (Непосредственное восприятие)» (80 × 71; 1911 год) Натальи Гончаровой, купленные Марфой ХадсонДэвис (Шаляпиной) на Sotheby’s еще в 1970 году. Оценка «мальчиков», так же, как и упомянутой выше «красавицы за шитьем», составила $ 236 — 315 тысяч, но Гончарова после борьбы двух телефонных бидеров ушла за $ 672 900. Наконец, тот же провенанс имел любопытный вариант «Видения отроку Варфоломею» (94 × 110), написанный Михаилом Нестеровым в 1917 году, двадцатью годами позже первоначального варианта из Третьяковки. По мнению некоторых специалистов, с которыми пришлось беседовать, «шаляпинское» «Видение…» тоньше и пронзительней «третьяковского». Другие эксперты были с этим утверждением не согласны: они не узнавали привычную нестеровскую кисть и их настораживала некоторая «сдвинутость» композиции. Но, так или иначе, ушел Нестеров к известной московской дамедилеру за невероятные $ 738 000. Что, после всех выплат, составит сумму около миллиона долларов. Вот и еще один русский миллион!
Общий же доход от этого аукциона составил немыслимую ранее для русских торгов сумму в 7 миллионов долларов.
Днем позже, в филиале Sotheby’s «Олимпияхолл», расположенном в Верхнем Кенсингтоне на Хаммерсмитроуд, прошла вторая часть русских торгов. Она носила название «Русские предметы искусства, Фаберже и иконы». Как известно, год назад директор русского отдела Sotheby’s Джоанна Викери впервые провела эксперимент, разделив торги на два дня: в первый аукционируются престижные картины в центральном офисе компании, во второй в более отдаленной от центра Лондона «Олимпии» — прикладное искусство. Эксперимент, похоже, удался, и вот уже в третий раз русские продажи проводятся в двухдневном режиме. И то сказать — 230 лотов первого аукциона разыгрывались на протяжении четырех часов с минутами, а на 304 лота прикладных торгов потребовалось чуть меньше тех же четырех часов. Так что совместить их невозможно было даже физически.
Публика первого и второго аукционов различалась. Начать с того, что в «Олимпии» было втрое меньше народу, «активистов» же — еще меньше. То есть покупательская аудитория у русских картин и у «Фаберже» оказалась разной. Соответственно разнились и результаты. Ничего столь же выдающегося, как было с картинами, с прикладными пред метами не произошло. Правда, и ничего столь же заманчивого здесь не предлагалось. Обычная подборка какого-нибудь московского аукциона, правда, цены все же «на круг» значительно выше, да и предметов самих больше (все-таки более 300 лотов!). Непроданными оказались более 60 (примерно 20%), что хуже, чем днем раньше, однако вполне пристойно. Правда, разместились снятые лоты по каталогу неравномерно. В первой сотне, где располагалось ординарное серебро, их оказалось 38, а вот потом при помощи стринга «Фаберже» и особенно крупной подборки фарфоровых фигурок «общий счет» несколько подравнялся.
Из наиболее примечательных особенностей прикладного русского аукциона следует отметить именно эту подборку фигурок. Она состояла из двух частей. В первой, общей, было 17 скульптур русских провинциальных фарфоровых заводов XIX столетия. Вторую составила «коллекция редких русских фарфоровых фигур от английского джентльмена», всего 32 работы. В целом — 49 лотов, которые дали ясное представление о состоянии этой небольшой части рынка. Получилось, что средние цены в данном секторе возросли до $ 2 000 — 2 500. Между прочим, британские результаты сразу же аукнулись на внутреннем рынке: вокруг фарфоровых статуэток возник некоторый ажиотаж. Назовем несколько наиболее интересных результатов, достигнутых фигурками. Следует отметить, что на этих торгах называется «молоточная цена» (в долларах), то есть результат, который оглашается аукционатором с ударом молотка. В то же время окончательная стоимость лота увеличится после выплаты так называемой «buyer's premium» — надбавки в пользу аукционного дома. Во многих же случаях нужно прибавлять и таможенные пошлины.
Уже в общей подборке возникла «Еврейская пара» работы заводов Гарднера позднего XIX века (высота 22,5 см), которая после бурной торговли зала с «телефонистами» (так в шутку называют тех, кто торгуется по телефону) достиг ла цены $ 7 300. Очень похожий «Еврейский джентльмен», уже без пары и чуть пониже — 22 см, кроме того, с происхождением из некой «английской коллекции» — достиг ровно той же цены. Гарднеровский «Дворник с метлой» из общего раздела, высотой 16 см, датируемый Sotheby’s первой половиной XIX века, кстати, карикатурно похожий на Ленина, «подрос» до $ 5 200. Забавно, что фигурка с теми же внешними данными, только других цветов, высотой 21 см и датируемая на этот раз ранним XIX веком, но из «английской коллекции», достигла суммы $ 6 200 (в восемь раз превысив нижний эстимейт). Показательно, насколько провенанс поднимает цену лота.
Очень ранняя (около 1780 года) гарднеровская статуэтка «Плачущая девушка» (14,5 см) остановилась на сумме $ 5 700. «Сборщица ягод» (около 1800 года; 22,5 см) достигла отметки $ 6 500. Столько же стоит и «Продавец блинов» из известной серии «Волшебный фонарь» (ранний XIX век; 18,2 см). «Кулачный боец» (первая половина XIX века; 12 см) вырос до суммы $ 7 850.
Ожидаемым успехом пользовались «ню», коих было четыре. Гарднеровские «Обнаженная с муфтой» (около 1840 года; 19,5 см) и «Несущая виноград в подоле» (около 1840 года; 19,5 см) ушли по $ 6 500, а «Надевающая чулки» (около 1840 года; 18 см) — за $ 5 900. Также $ 6 500 стоила крошечная фигурка «Ищущая блох» (фабрика Сабанина; 1850 год; 8,7 см). Наконец, все из той же коллекции «английского джентльмена» происходила знаменитая сомовская «Маска» (1911 год; 22,8 см).
При достаточно корректной оценке в 3 — 4,7 тысячи долларов ее конечная цена достигла невероятной суммы $ 29 500.
Остальные результаты не дают столь полной картины, как подборка статуэток. Назовем лишь отдельные, наиболее эффектные. Маленькая (8,5 см) солонка в виде скамьи — традиционный пример неорусского стиля (Соколов, СПб, 1843 год). Ее конечная цена составила $ 1 800.
Пусть профессионалы судят о реальной московской стоимости этой солонки. Скажем только, что ориентировочная оценка была более справедливой: $ 450 — 800. Забавное зрелище представляли портсигарные развалы: несколько лотов были сборными — по 810 серебряных разновременных портсигаров в каждом, со стартами от 2,5 до 3,5 тысяч долларов, но все они не прошли. Как обычно, в большом почете были неорусские ковши из хруста ля в серебре. Эти вещи, которые у нормального человека не вызывают никаких эмоций, кроме сомнения в подлинности, легко уходили выше эстимейта. Один, в виде ладьи с фигурой кормчего, с клеймом Хлебникова, ушел за $ 24,5 тысячи. Другой, в виде братины с рядом стоящей фигурой мощного богатыря, с неизвестным московским клеймом, — за $ 27,8 тысячи. Далее шла подборка из 15 лотов: сплошная «эмаль в серебре», также почемуто обожаемая русскоязычными покупателями из Америки. Забавно подряд отсматривать эти очень похожие произведения, в идеальной сохранности и все с разными клеймами: «Овчинников», «Любавин», «20 артель», «Хлебников», «Салтыков», «11 артель»…
И еще пара крупнейших продаж этого дня русских торгов. Бронзовая скульптурная фигура Петра I на камен ном постаменте (47 см) работы Марка Антокольского — в разгар петербургских празднеств это был прекрасный лот — ушла за $ 21 240. А самым дорогим предметом второго дня русских торгов в Лондоне оказался платиновый с бриллиантами кулон работы Фаберже (около 1900 года; диаметр 2,6 см), представленный как «собственность британской леди». Кулон ушел по заочному биду за 40 тысяч долларов.