2000-е

,

2010-е

,

Монологи художников

,

Практика

,

США

Художник в условиях капитализма. Кайса Джонсон

Мы расспросили семерых американских художников о карьере, деньгах, отношениях с галереями, грантах, премиях и о том, что они считают успехом. Выяснили, что у них тоже всё по‑разному

№ 4.1. Приложение к № 4 (587) / 2013

Кайса Джонсон

(р. 1974, Бруклин, Нью-Йорк). www.kysajohnson.com

Кайса Джонсон. Взрыв 184 — модели субатомного распада по мотивам гравюры Д. Пиранези «Внутрений вид амфитеатра Флавия, именуемого Колизей» (деталь), 2013
Чернила, акварель и графит на доске, 137,16 × 213,36 см

Ещё в детстве мне была невероятно интересна наука, а сейчас, создавая произведения, я часто опираюсь на различные естественно-научные теории, например на знаменитую теорию струн. И поэтому вовсе не считаю, что моё творчество можно отнести к абстрактному искусству. Просто хочется рассказывать о том, что остаётся за пределами нашего поля зрения. Моим предметом могут стать, например, коклюш или пневмония, я использую изображения молекул, и каждая моя работа условно разделена на несколько уровней: физический, эмоциональный и исторический.

Я росла в атмосфере любви к искусству, однако в детстве у меня и мысли не было стать художником. Это желание пришло во время обучения в Школе искусств в Глазго. Мой отец был категорически против, он отказался финансировать обучение, хотя и сам в юности пытался пробовать силы в творческой профессии. Пришлось самостоятельно находить выход из этой ситуации и искать работу для того, чтобы обеспечить себя. Будучи в Великобритании, я работала в рекламном агентстве, но вернувшись в США, не смогла найти себя в этой индустрии, у нас реклама отнюдь не требует креативности.

Работа в Нью-Йоркском рекламном агентстве обернулась для меня настоящим кошмаром, а затем и увольнением. Но вскоре в моей карьере наступила белая полоса, когда случайное знакомство обернулось заказом на изготовление инсталляции для Empire State Building. Было это в 2000 году, и дальнейшая судьба этой работы мне неизвестна. Но сам опыт стал переломным для всей моей будущей творческой деятельности.

Кайса Джонсон. Взрыв 182 — модели субатомного распада (деталь), 2013
Мел, стёртый мел, белая краска на грифельной доске, 124,46 × 81,28 см

Приятно осознавать, что мои последние работы не только изменили мнение отца относительно моего выбора профессии, но вдохновили и его самого вернуться к живописи. И продажами я довольна (стоимость моих работ — от 2 до 16 тыс. долларов), хотя и не могу полагаться лишь на этот доход. Финансовую стабильность нашей семье обеспечивает мой муж, который работает в музыкальном бизнесе. Иногда по необъяснимым причинам работы вообще перестают покупать: в прошлом году, например, я заработала только 10 тыс. долларов. Зато за первое полугодие 2013 года было продано одиннадцать работ, надеюсь, до конца года будет не меньше.

Я никогда не занималась активным поиском галерей. Первый опыт сотрудничества состоялся благодаря паре коллекционеров, которые приобрели мои работы в студии. Впрочем, несмотря на рекомендацию, только седьмая попытка назначить встречу с владельцами галереи оказалась результативной. Меня вполне устроило бы это сотрудничество и в дальнейшем, однако галерея оказалась неспособна выжить после переезда в Челси и в 2008 году закрылась. Моя дружба с Morgan Lehman Gallery началась аналогично — благодаря рекомендации знакомого куратора. Я бы и с другими галереями поработала, но пока не пыталась что‑то для этого сделать. Мне кажется, всё должно произойти как‑то само.

Финансовую помощь от других источников, например от фондов, получить не так‑то просто. В общей сложности пришлось подать около 15 заявок, и только три из них оказались успешными. Престижный грант Фонда Поллока-Краснер в 18 тыс. долларов я получила в 2010 году, и пока это самая крупная сумма в моей карьере. В этом году я снова собираюсь попытать удачи на финансирование большого проекта во все престижные фонды. На «Армори-шоу» в 2013 году мои работы принесли стенду моей галереи множество упоминаний в прессе и внимание публики. Продаж как таковых не было, но после ярмарки они значительно возросли, и, самое главное, я получила предложение ещё одной персональной выставки.

Моей карьере свойственны постоянные взлёты и падения. Иногда чувствую себя успешным художником, как это было в дни ярмарки «Армори-шоу—2013», но затем наступает момент, когда ощущаешь себя всеми забытой и потерянной.