Межвидовая коммуникация

,

За пределы человеческого

Голоса других существ

Этой осенью Третьяковская галерея вместе с галереей Triumph представила выставку «Живое вещество», посвящённую разным способам сосуществования людей и других форм жизни. В рамках проекта художница Мария Фёдорова рассказала, как учёные и художники при помощи технологий дают голос тем, с кем до сих пор считалось невозможным общаться. Она поделилась с нами текстом своего выступления

№ 3 (618) / 2021

Мария Фёдорова

Художница и UX/UI-дизайнер. Её работы были представлены на международных выставках в Европе, Азии, Южной Америке и России, в числе которых: российский павильон ХХII Миланской триеннале, Bienalsur 2021 в Аргентине, публичная программа Tate Exchange в лондонской галерее Tate Modern, выставка «Живое вещество» в Новой Третьяковке. Также Мария была участником исследовательской программы «Новая норма» Института медиа, архитектуры и дизайна «Стрелка» в 2019 году

Я хотела бы поговорить о значении современных технологий, о том, как они помогают нам установить связь с нечеловеческими агентами, то есть другими биологическими и искусственными формами жизни, а также о роли художников в построении этой коммуникации. Материал, который я подготовила, включает примеры современных научных и художественных проектов, стремящихся расширить возможности человеческого чувственного опыта, соединить его Umwelt — его особый мир восприятия и действия — с мирами других видов и других форм жизни. Также я немного коснусь роли голоса в межвидовой коммуникации и вопроса, способны ли технологии дать другим формам жизни способность говорить.

Мой интерес к теме был обусловлен тремя личными встречам, когда я познакомилась с проектами, изучающими межвидовые коммуникации. Эти три проекта произвели на меня очень сильное эмоциональное впечатление. Однако познакомившись с ними, я не знала, как оценивать этот опыт, так что исследованиями я занялась, в первую очередь, для того чтобы понять и интерпретировать мои собственные переживания. С этих трёх проектов я и начну.

Первая встреча произошла весной 2018 года в павильоне галереи Serpentine в Лондоне, где проходила выставка Bag of Beliefs Ян Чэна. Автор поселил в павильоне созданное им искусственное разумное существо по имени БОБ (BOB, аббревиатура названия выставки), способное учиться во взаимодействии со зрителями. Экспозиция представляла собой сетку мониторов, на которых можно было увидеть красное змееподобное существо. Павильон превращался как бы в цифровой террариум для искусственной формы жизни. Сотрудники музея давали посетителям смартфон, с помощью которого можно было контактировать с Бобом: с устройством в руках ты получал доступ к сегменту существа и мог влиять на него. Существо получало опыт и могло делать из него логические выводы, тем самым эволюционируя. Во время выставки Боб много раз умирал по разным причинам: от потери личности, несчастных случаев, плохого обращения. Но рождаясь снова, он становился лучше подготовлен к жизненным сюрпризам.

Рыбная ночь, 2019
Кадр из анимационного фильма, режиссёр Дэмиен Ненов, Blur Studio

Текст Марии Фёдоровой мы решили проиллюстрировать кадрами из анимационной антологии «Любовь. Смерть. Роботы» (Love, Death & Robots, 2019), точнее, одного из её эпизодов — «Рыбная ночь». В этом фильме два представителя вымирающей профессии коммивояжёра, отец и сын, останавливаются на ночь в пустыне. Отец рассказывает сыну, что раньше эта долина была морским дном, и вдруг они видят, как призраки доисторических рыб и морских существ возникают в ночном небе и начинают плавать вокруг их машины. Потрясённый увиденным, сын снимает одежду и присоединяется к их потоку.

Когда я первый раз пришла на эту выставку, мне не удалось получить смартфон из‑за длинной очереди других посетителей. Тогда я специально вернулась утром в будний день, когда кроме меня в галерее никого не было. Я помню, что волновалась, не зная, чего мне ждать от встречи с искусственным существом. Однако когда я обратилась к сотруднику за девайсом, мне показали на грустного Боба и сказали, что уже второй день он отказывается контактировать — люди в последние дни плохо с ним обходились.

Кажется, тогда я разволновалась даже больше, чем перед встречей с Бобом. Получается, что он… обиделся? Я задумалась, а насколько мы готовы воспринимать другие формы жизни в качестве полноценных живых существ, готовы ли мы к уважительному общению с ними. А, кстати, как бы я сама повела себя с Бобом?

Межвидовой интернет — это исследовательский проект, позволяющий учёным выяснить, действительно ли шимпанзе может коммуницировать с дельфином, как именно, и способны ли они друг друга понять

Ещё одна встреча, подтолкнувшая меня к изучению темы межвидовой коммуникации, случилась во время симпозиума «Форма круга в разуме рыбы» (The shape of a circle in the mind of a fish), организованного той же галереей Serpentine в Лондонском зоопарке в июне 2018 года. Мероприятие было посвящено вопросу, что мы понимаем под «интеллектом», и взаимодействию между животными, людьми и машинами. Среди прочих на симпозиуме выступала когнитивный психолог Дайана Рейсс, которая изучает интеллект и познавательные способности животных. Кроме того, она один из идеологов создания межвидового интернета. Межвидовой интернет, в разработке которого, кстати, участвует и Винт Серф, создатель нашего обычного интернета, — это инструмент, посредством которого нечеловеческие формы жизни могут общаться друг с другом, не перемещаясь в пространстве. Например, шимпанзе может контактировать с дельфином. По сути, межвидовой интернет — это исследовательский проект, позволяющий учёным выяснить, действительно ли шимпанзе может коммуницировать с дельфином, как именно, и способны ли они друг друга понять. Сам Винт Серф считает, что исследования в этой области помогут нам подготовиться к встрече с внеземным интеллектом. Дайана же в своём выступлении рассказывала о тридцатилетней работе с дельфинами, которые, как выяснилось, способны быстро обучаться паттернам общения с человеком.

Например, лаборатория Дайаны разрабатывает различные интерактивные девайсы, позволяющие учёным контактировать с дельфинами. Ещё в 1980 году они придумали подводную клавиатуру. Дельфин нажимал рострумом — так у них называется нос — на клавишу с изображением определённого предмета, слышал определённый звуковой сигнал и получал этот предмет — обруч или мячик для игры. То есть дельфины быстро выучивали, что могут попросить тот предмет, который им нужен. Дайана рассказала, что дельфины по собственной инициативе исследовали, как работает устройство, а потом просто перестали нажимать кнопки, но вместо этого стали воспроизводить звуковой сигнал, соответствующий нужной им позиции. Причём учёные даже не задумывались о таком сценарии, они полагали, что взаимодействие с животными возможно только при помощи клавиш. Потом дельфины стали комбинировать звуки, когда в игре им понадобились одновременно обруч и мяч.

Рыбная ночь, 2019
Кадр из анимационного фильма, режиссёр Дэмиен Ненов, Blur Studio
Рыбная ночь, 2019
Кадр из анимационного фильма, режиссёр Дэмиен Ненов, Blur Studio
Рыбная ночь, 2019
Кадр из анимационного фильма, режиссёр Дэмиен Ненов, Blur Studio

Сейчас команда Рейсс разработала подводный сенсорный экран размером метр двадцать на два сорок, куда пока загружены два приложения: в первом дельфины играют, пытаясь поймать нарисованных на экране рыбок, а во втором — рисуют тремя цветами, которые они различают. Свой доклад исследователь закончила фразой: «Мы пытаемся найти методы, способные дать этим видам голос, потому что они не могут говорить с нами, если мы их не понимаем». Мне кажется очень интересным, что лаборатория занимается поиском технологий, позволяющих нам «услышать» дельфинов. Эта связь технологий и голоса — один из ключевых для меня моментов, который я обнаруживаю и в других проектах, о которых речь пойдёт дальше.

Третья встреча случилась во время моей поездки у зону отчуждения АЭС «Фукусима-1», где в 2011 году произошла крупная радиационная авария. Поездка была организованна институтом «Стрелка» в 2019 году, и нашу группу сопровождали учёные из токийской лаборатории Kobayashi LAB, которая занимается наблюдением за животными, живущими на пострадавшей территории. Один из их проектов Cyberforest — биоакустическое экологическое исследование, в ходе которого учёные собирают и анализируют данные звукового ландшафта зоны, например сравнивают пение японских соловьёв с 2016 года. Одна из целей исследования — наладить акустическую связь между радиоактивным лесом и широкой аудиторией. Например, кто угодно может сейчас зайти на сайт проекта и послушать звуки из зоны.

Меня очень трогает возможность услышать голоса птиц из места, где произошла экологическая катастрофа, причём по вине человека. Это не просто какие‑то птицы, это вполне конкретные соловьи с определённой биографией

С той же целью — сделать так, чтобы как можно больше людей услышали звуки радиоактивного леса, — лаборатория участвует в художественных проектах. Один из них — «Тоннель будущего» в Токио, созданный в коллаборации с RCAIIS Tokyo Design Lab и Matsudo City. В одном из городских тоннелей появилась интерактивная инсталляция: в лесу вокруг Фукусимы расставили микрофоны и сенсоры, так что звуки живой природы передаются и звучат в бетонном подземелье мегаполиса, а в самом тоннеле установлены «эхо-трубки», посредством которых прохожие могут отправить звук своего голоса в лес. На потолок тоннеля проецируется анимация, визуализирующая взаимодействие людей и природы: когда человек отправляет в лес свой голос, там появляется поток частиц, а когда реальные птицы «отвечают» — возникает нарисованная стая птиц. Таким образом создатели проекта пытаются спроектировать пространство города будущего, где может присутствовать настоящая природа.

Меня очень трогает возможность услышать голоса птиц из места, где произошла экологическая катастрофа, причём по вине человека. Это не просто какие‑то птицы, это вполне конкретные соловьи с определённой биографией. Мне кажется, что такие проекты действительно могут вызывать в людях чувство сопричастности этому месту, дать им понять, что Фукусима — это не «где‑то далеко», что мы и соловьи из радиоактивного леса живём на одной планете. В этой работе технологии также дали голос птицам, хотя птицы не могут рассказать нам о своих проблемах и о нашей ответственности. На самом деле их манера пения ничуть не изменилась после катастрофы, однако технологии дают нам возможность ощутить близость с ними.

Рыбная ночь, 2019
Кадр из анимационного фильма, режиссёр Дэмиен Ненов, Blur Studio
Рыбная ночь, 2019
Кадр из анимационного фильма, режиссёр Дэмиен Ненов, Blur Studio
Рыбная ночь, 2019
Кадр из анимационного фильма, режиссёр Дэмиен Ненов, Blur Studio

Позже я попыталась проанализировать опыт этих трёх встреч и поняла, что все три проекта объединяет идея, что технологии могут стать посредником между нами и другими формами жизни, объединить нас. Таким образом я начала искать подобные примеры и использовать похожие стратегии в собственных художественных проектах.

The JordanLab — научная лаборатория, которая базируется в Германии и США. Её сотрудники используют современные вычислительные методы для изучения окружающей среды. Они занимаются поведенческой экологией, исследуют, как меняется социальное поведение животных, при помощи информационных технологий: машинного зрения, систем автоматического слежения и т. д. Лаборатория сотрудничает с известными художниками, например с Томасом Сарасено. Проект, придуманный в лаборатории вместе с Сарасено, называется Hybrid Webs. Он представляет собой скульптуры, созданные при помощи разных видов паукообразных. В частности, одним из участников стал паук Parawixia bistriata — вид, характеризующийся сложным социальным поведением. Лаборатория как раз консультировала художника по вопросам коллективного принятия решений у данного вида. Части работы соединены с сенсорами, которые улавливают движения пауков и паутины. Вибрации транслируются через колонки и определяют движения других пауков. Кроме того, движение частичек пыли в пространстве инсталляции также улавливается приборами и преобразуется в низкочастотный звук, передаваемый через 24 динамика. Таким образом пыль, паутина, пауки и случайные звуки, производимые посетителями, создают единый звуковой ландшафт. Сарасено стремится обратить наше внимание на голоса других живых существ, которые соединены с нами бесчисленными связями. Инсталляция ставит под сомнение идею иерархического древа жизни и предлагает гибридное существование между видами и мирами. К участникам проекта художник относится как к своим соавторам и указывает их в описании работы.

Ещё одним художественным проектом, в котором участвовала лаборатория The JordanLab, стала инсталляция Dive-In датского арт-коллектива SUPERFLEX. Работа представляет собой конструкцию из прямоугольных блоков с текстурой, напоминающей розовые кораллы, и располагается в долине Коачелла на юге штата Калифорния. Нынешняя пустыня когда‑то была морским дном, о чём свидетельствуют многочисленные останки окаменелых раковин. Однако учёные прогнозируют, что в результате глобального потепления и повышения уровня океана вода может вернуться в долину. Вся конструкция придумана художниками SUPERFLEX как место встречи между прошлым и будущим. Сейчас она работает как кинотеатр под открытым небом (кинопаркинг), а в будущем станет элементом инфраструктуры морской жизни. Авторы считают, что нужно заранее готовить среду для будущих жителей долины. Таким образом объект может использоваться на суше и под водой, становясь также и местом встречи людей и рыб. Коллаборация с научной лабораторией как раз и помогла художникам выяснить архитектурные предпочтения обитателей моря.

Зрители приходили на выставку, а роботы описывали их внешность друг другу, параллельно придумывая новые слова для разных физических особенностей. В Цюрихе они придумали слова, описывавшие различные типы бород, но в Гонконге ими обсуждался разрез глаз

Ещё об одном интересном примере я узнала во время той же самой поездки с институтом «Стрелка» в Японию. Это был проект, где важно присутствие человека, но где он исключён из коммуникации. Инсталляция Das Fremde создана Майклом Шпрангером — исследователем и старшим менеджером программ в Sony Computer Science Laboratories Inc. Das Fremde представляет собой колонию роботов, которые обсуждают между собой людей и изобретают для этого собственный язык. Зрители приходили на выставку, а роботы описывали их внешность друг другу, параллельно придумывая новые слова для разных физических особенностей. Инсталляция была показана в разных странах, и язык роботов менялся в соответствии с географией. В Цюрихе они придумали слова, описывавшие различные типы бород, но в Гонконге ими обсуждался разрез глаз, а слова, обозначавшие бороды, исчезли из их речи. Люди не могли участвовать в коммуникации с машинами, однако были предметом их изучения и описания.

Когда мне рассказывали об этой инсталляции, я вспомнила книгу культуролога Доминика Петтмана «Звуковая близость. Голос, виды, техники» (Sonic Intimacy: Voice, Species, Technics). Этот автор рассуждает о роли голоса в коммуникации с себе подобными. Посредством голоса мы «переплетаемся» с другими живыми существами. Мы обретаем свою субъектность в тот момент, когда появляется кто‑то другой и называет нас.

Многие звуки животных не несут в себе никакой смысловой нагрузки, они призваны установить контакт и напоминают small talk или флирт. Их можно условно перевести как «Я здесь», «Ты кто?», «Где ты?», «Ты правда там?»

Зоологи говорят, что животные используют голос не только для осуществления практической коммуникации: найти приятелей, напугать врагов, сообщить сородичам о том, где находится пищевой ресурс или опасность. Посредством звуков животные также исследуют мир, себя и свои отношения с миром. В частности, многие звуки не несут в себе никакой смысловой нагрузки, они призваны установить контакт и напоминают small talk или флирт. Их можно условно перевести как «Я здесь», «Ты кто?», «Где ты?», «Ты правда там?».

Описывая перекличку животных друг с другом и со средой, французские философы Жиль Делёз и Феликс Гваттари ввели термин «рефрен» для описания повторя­ющихся жестов, ритуалов и звуков, которые обеспечивают функционирование социальных ассамбляжей и как бы скрепляют их. В книге «Тысяча плато» (Mille plateaux) авторы приводят следующие примеры рефренов: пение птиц, организующее брачные ритуалы или защиту территории, ребёнок, успокаивающий себя с помощью свиста в темноте, а также строевые песни и марши военных. Так, пение птиц в соответствии с этой концепцией создаёт рефрен, который, в свою очередь, генерирует территорию, обозначая звуковую диаграмму среды. Возвращаясь к проекту японской лаборатории­ Kobayashi LAB, можно задаться вопросом: можем ли мы посредством технологий изменить рефрен, степень его воздействия и охватываемую им площадь, транслируя голоса животных по сети?

Рыбная ночь, 2019
Кадр из анимационного фильма, режиссёр Дэмиен Ненов, Blur Studio
Рыбная ночь, 2019
Кадр из анимационного фильма, режиссёр Дэмиен Ненов, Blur Studio
Рыбная ночь, 2019
Кадр из анимационного фильма, режиссёр Дэмиен Ненов, Blur Studio

Ещё одно интересное свойство голоса состоит в том, что он способен отделяться от тела. Профессор Калифорнийского университета Тобиас Менели в своей книге The Animal Claim: Sensibility and the Creaturely Voice пишет, что голос связывает нас и других, но не принадлежит никому. Этот феномен легко наблюдать на примере существ, имитиру­ющих чужие голоса и звуки. В ютьюбе много видео, где, например, птица лирохвост в лесу имитирует автомобильную сигнализацию, щелчки затвора камеры, бензопилу. Другой биологический вид заметил наше присутствие, нашу деятельность в лесу и озвучил её, назвал нас, подарил нам субъектность. Пение лирохвоста как будто становится зеркалом, в котором мы можем увидеть какую‑то новую правду о себе: звуки техники, созданной человеком, становятся тем, что называется английским словом uncanny, — одновременно жуткими и сверхъестественными. Нам это пение кажется таковым именно потому, что звук отделился от объекта, который его производил. В «Тоннеле будущего» пение реальных птиц также было соединено с другим объектом — с анимацией на потолке, изобража­ющей птиц. Мне кажется, этот пример хорошо иллюстрирует, как технологии помогают вычленять голоса отдельных птиц из звукового ландшафта Земли.

Птица лирохвост в лесу имитирует автомобильную сигнализацию, щелчки затвора камеры, бензопилу. Другой биологический вид заметил наше присутствие, нашу деятельность в лесу и озвучил её, назвал нас, подарил нам субъектность

Ещё один хороший пример на эту тему — проект OKEON (Okinawa Environmental Observation Network, «Окинавская сеть наблюдений за окружающей средой»), реализу­ющийся на японском острове Окинава. Он знаменует новую эпоху в экологии: на протяжении десятилетий учёные думали о биоценозе, но их не интересовали конкретные животные, которые населяют территорию, и звуки, которые те издают. Вся эта информация утрачена. Теперь новые технологии позволяют учёным записывать и исследовать звуковую среду конкретного места. Важно, что этот мониторинг позволяет выявить тонкие, едва заметные изменения. Например, лес кажется здоровым, но по звукам можно определить, что несколько видов лягушек и птиц утрачены. Также мониторинг позволяет отследить влияние хозяйственной деятельности человека на природу Окинавы, где природа и человек фактически неразделимы.

Каждую неделю учёные собирают более терабайта аудиоданных. Если бы они захотели прослушать записи, сделанные хотя бы на данный момент, это заняло бы восемь лет без перерывов на еду и сон. Однако использование технологий машинного обучения позволяет отследить, какие виды обитают в каждой части острова, как меняется их поведение в течение года и всё ли у них в порядке. Исследователи обнаружили, например, что многие виды создают себе особые ниши в акустическом пространстве — занимают определённые частоты в определённое время суток. Если люди оккупируют те же частоты, у животных может нарушиться репродуктивный цикл, потому что они не могут привлечь партнёров или скоординировать поведение с сородичами.

Рыбная ночь, 2019
Кадр из анимационного фильма, режиссёр Дэмиен Ненов, Blur Studio
Рыбная ночь, 2019
Кадр из анимационного фильма, режиссёр Дэмиен Ненов, Blur Studio
Рыбная ночь, 2019
Кадр из анимационного фильма, режиссёр Дэмиен Ненов, Blur Studio

Мой последний пример — проект Drosophila Karaoke Bar («Караоке-бар „Дрозофила“») немецкой художницы Урсулы Дамм, реализованный ею в 2018 году совместно с нейробиологом Биргит Брюггемейер и программистом Феликсом Боновски. Инсталляция предлагает посетителям выставки установить голосовой контакт с плодовыми мушками. Программное обеспечение умеет трансформировать человеческую речь в сигнал, который может быть воспринят насекомыми. А посетителям, наоборот, объясняют значение отдельных компонентов песни мушек, причём акцент сделан на их брачном поведении: самцы поют, их крылья вибрируют. Посетителям выставки предлагается приобщиться к самобытной культуре другого биологического вида — спеть вместе с его представителями. Создатели проекта говорят, что хотели бы отойти от антропоцентрического мировоззрения, научиться молчать, чтобы услышать голос дрозофилы, пережить новый опыт контакта с ней.

Технологии формируют «звуковую близость» человека и окружающих его живых существ, позволяют услышать тот самый vox mundi, голос мира, и ощутить себя его частью

Думаю, что приведённые мною примеры показали, что общение человека с другими формами жизни, совместное творчество — это тема, которая сегодня поднимается в разных научных экспериментах и разных по характеру художественных проектах. Идея, что мы должны научиться контактировать, особенно важна и ценна в условиях меня­ющегося климата планеты. У нашего мозга есть особенность, которая называется «эффект коктейльной вечеринки»: он способен вычленять голос собеседника из множества разнообразных шумов вокруг. Интересно, научимся ли мы вычленять из нынешней какофонии голоса отдельных птиц и животных. Кажется, нам и в этом могут помочь современные технологии. Тот же Доминик Петтман пишет, что технологии предоставляют нам новые способы слушать мир, а вслед за ними — и новые способы быть вместе с миром. Технологии формируют «звуковую близость» человека и окружающих его живых существ, позволяют услышать тот самый vox mundi, голос мира, и ощутить себя его частью. Мне кажется, что герой нашего исторического времени — это человек, способный отказаться от роли космологического протагониста. Главная суперспособность этого героя — умение слышать голоса других существ.