Где: Галерея White Cube Bermondsey, Лондон
Когда: 15 ноября 2019 — 26 января 2020 года

Одним из знаменательных событий в мире современного искусства стала лондонская выставка крупнейшего немецкого художника нашего времени Ансельма Кифера. Новые монументальные работы, созданные им за последние два года, с вагнеровским размахом отражают мировоззренческие проблемы, занимающие Кифера и определяющие его художественное мышление. В частности, это связь мифологии, астрофизики и истории. Обращаясь к теории струн (математической модели, пытающейся разом объяснить законы макро- и микрокосмоса) и выстраивая параллели с тотальностью мифологической картины мира, Кифер визуализирует идею о том, что «всё соединено: теория струн, Норны, гордиев узел» i .

Хребет выставки составляет инсталляция из 36 стеклянных витрин в 4 метра высотой, c разной плотностью наполненных окрашенными мятыми металлическими панелями, переплетёнными трубами и клубками толстой проволоки, и представляющих срез неизвестного мира, где нас ещё или уже нет. По стеклянной поверхности витрин рукой художника написаны математические формулы, относящиеся к теории струн, и имена трёх Норн, в скандинавской мифологии прядущих судьбы людей и богов: Урд отвечает за прошлое, Верданди за настоящее, а Скульд — за будущее.

В поисках взаимосвязи космоса и человеческой истории Кифер обращается к основным научным парадигмам, определяющим начала и концы циклической жизни Вселенной, саму её структуру: теории струн и конформной циклической космологии. По мнению английского математика и физика-теоретика Роджера Пенроуза, Вселенная проходит через бесконечные циклы от одного большого взрыва к другому, каждый раз начиная с сингулярности. Большой взрыв не только обозначил рождение нашей Вселенной 13,8 миллиарда лет назад, но и окончание предыдущего эона. Фактически, это означает смерть предшествующего мира и рождение нового.

Реликтовая радиация, источник наших знаний о ранней стадии существования Вселенной, представляет собой огромные слои памяти, заключённые в пространстве. В рамках человеческого времени древнейшие слои памяти сохранены в мифах. Для Кифера наука никогда не сможет достичь гносеологической полноты мифа, так как каждое открытие приоткрывает дверь, ведущую к ещё большему неизвестному. Художник смотрит на первичные образы, самые первые инструменты нашего постижения мироздания, и постулирует: «Мифология охватывает знание, которое не может быть напрямую прочитано, которое подлежит интерпретации, но оно более целостное… Наука не может заменить мифические образы и их силу» i . Таким образом, нити Норн, решающих судьбу нашей цивилизации, параллельны суперструнам, непредставимо тонким вибрирующим космическим нитям энергии, которые составляют всю материю и определяют все её компоненты.

К теории струн художник обращается также и в своей монументальной живописи, о чём говорят и названия его работ «Амплитуда Венециано», «Элегантная Вселенная», «Эдвард Виттен: Квантовая гравитация», «Пространство-время». Для Ансельма Кифера характерно, что основанием для его художественной рефлексии служат плоские немецкие пейзажи с далёким горизонтом и тонкой полоской неба. Эта материальность почвы, усиленная присутствием органических элементов вроде песка, дерева и свинца, предстающая на картине в образе выжженной, покрытой то ли снегом, то ли пеплом земли, служит сценой для размышлений художника о Холокосте, истории или единой теории поля. Всё пространство кубического зала галереи (размером 9 × 9 × 9 метров) занимает монументальная работа «Суммы Рамануджана». Эта композиция представляет собой поле с голыми виноградными стеблями. Реальные голые ветви, интегрированные в холст, являются продолжением земной органики, но в то же время создают иллюзию купола, небесного свода. Их концам, уходящим в тёмное небо с мерцающими красными звёздами, соответствуют названия астрономических светил, написанные тонким почерком художника. Примечательно, что математик Сриниваса Рамануджан, чьи методы вычисления применяются в теории струн, будучи глубоко верующим индусом, приписывал все свои математические заслуги семейной богине Махалакшми, которая являлась к нему во сне и писала его рукой эллиптические интегралы, так что учёному оставалось их только проверить на следующее утро. Рамануджан однажды сказал: «Уравнение не имеет для меня смысла, если оно не выражает мысль Бога» i . Здесь универсальность мифа сливается с универсальностью науки. Именно этот срез, где квантовая физика, в её попытке создать всеобъемлющую научную «теорию всего», встречается с мифом, который сам по себе уже является «теорией всего», привлекает интерес художника. Объясняя фундаментальные феномены, такие как возникновение космоса из хаоса, миф прибегает к конкретно-чувственным образам. Феномены, описываемые современной наукой, настолько абстрактны и никак не связаны с человеческим опытом, что тоже нуждаются в визуализации. И Ансельм Кифер берёт на себя эту задачу. Для нас практически невозможно представить как выглядит квантовая пена, появляющаяся при искривлении пространства-времени в экстремально малом масштабе. Художник в своей картине «Пространство-время» набрасывает на бесконечный безжизненный ландшафт со стернёй гигантскую сетку, которая, возможно, сплетена из нитей Норн, создавая поле с множеством перспектив и разрешая зрителю войти внутрь картины только через разрыв в сети.

Творя свою собственную космологию, Кифер неслучайно обращается к новейшим теориям квантовой физики. Говоря о своём творческом поиске и о том, что любая из его картин представляет собой процесс и никогда не предстаёт в законченном виде, художник использует математическую метафору вычисления точного значения числа пи, которое никогда не может быть найдено i .

Мировоззрение Кифера не является антропоцентричным — он мыслит в масштабах Вселенной, где становлению и угасанию подвержены целые галактики. Он, как пророк, призван свидетельствовать об этом циклическом ходе истории, находясь над вещами, событиями и историческими эпохами, реально переживая и видя все геологические страты нашей планеты. Сравнивая художника с пророком, Кифер отмечает, что оба они являются медиумами, инструментами для выражения смысла, большего, чем их личность. Он говорит, что художник, как и пророк, часто боится масштаба возложенной на него задачи i . Находясь в этом метасостоянии, Кифер свободно соединяет руны и математические формулы, видя их онтологическое родство. Руны представляли собой не письменность, использующуюся в повседневной жизни, но систему передачи магического значения, то есть формулы. Это органическое единство рун, формул и тайн природы, ими выражаемых, проявляется на масштабных холстах Кифера, где сухие колышки, торчащие из зимнего поля, незаметно падают, превращаясь в знаки рун, и далее материализуются в настоящие сухие веточки, выходящие за пределы холста, как бы порождённые им.

Последним блоком выставленных работ является серия под названием «Гордиев узел». Как библейский пророк Иона, пытавшийся скрыться от непосильной задачи, возложенной на него Богом, Кифер прибегает к аллегории гордиева узла, осознавая, что его художественная задача априори невыполнима. Метафора гордиева узла возникла в античности. Сложнейший узел, сплетённый царём Гордием из кизилового лыка, символизирует проблему, для которой требуется радикальное решение. Согласно легенде, Александр Македонский разрубил узел мечом, не став его распутывать. Гордиев узел — это для Кифера состояние современного мира. Только решение в его произведениях — это не меч Александра, а боевой топор викингов. Помещённый в северный пейзаж топор, из которого органично прорастают ветки; топор на фоне магической конструкции из хвороста, частично превращающейся в руны; топор, чья рукоятка определяет положение золотых колосьев — суперструн.

Кифера невозможно трактовать однозначно. Может, именно этим топором была прорублена дырка в киферовской сетке пространства-времени, чтобы открыть сущее, зияющее, по Хайдеггеру, через разрыв в ткани бытия, — сущее, которое не может быть найдено рациональным путём науки.

В пространстве галереи White Cube Ансельм Кифер создаёт собственную концепцию единой теории поля, описывая суперструны рунами и предлагая другие пути поиска смыслов в этом всё более запутанном мире.

Редакция благодарит Фонд Елены Жуковой за помощь в подготовке материала.