Современное искусство

,

Инсталляция

,

Музыка

Кэмерон Грэм: «Это был сокрушительный провал! Мне очень понравилось!»

Уже совсем скоро 30 марта в «Галерее Солянка» начнется восьмидневный живой перформанс британского художника и композитора Кэмерона Грэма. До того Кэмерон участвовал в проектах Королевского шотландского национального оркестра и лондонской Sinfonietta. Его сочинения звучали на фестивале Tzlil Meudcan Festival в Тель-Авиве, фестивале «Музыка Пространство Архитектура» в Москве и в лондонском Cadogan Hall. Сейчас он исполняет свои произведения на инструменте, который сам и создал из винилового проигрывателя, и в результате получается нечто среднее между скульптурой и звуковой инсталляцией.

Диана Акер «Портрет Кэмерона Грэма»
И все-таки Ваш проект «Поэт Механик» — это скульптура или музыка?

Это моё размышление о музыке — о том, чем она является за пределами, собственно, звуковой составляющей. Я думал о тех вещах, что в музыке не принадлежат человеку и им не контролируются, о том, какую роль в ней играют сами инструменты, или какие-то внешние обстоятельства, которые не зависят напрямую от музыканта. Мой проект — это гибридная музыкальная скульптура — вот как я бы её описал.

Я взял обычный виниловый проигрыватель и представил, что это настоящий музыкальный инструмент, например, как скрипка. Как только ты начинаешь на нём играть — сразу проявляются новые слои, в частности, ты задумываешься о разнице между музыкальными инструментами и повседневными вещами. В итоге, получился комментарий на тему современных технологий и — шире — рассуждение о роли инструмента в творчестве. Что означает «создать скульптуру» или «написать картину». Создать что-то своими руками и вдохнуть в это жизнь?

Важно ли Вам это жанровое определение — «гибридная скульптура»? То, в каких категориях Вашу работу будут описывать?

Конечно, я думаю об этом постоянно. О работах, которые находятся в пограничном пространстве. Что я на самом деле делаю? Почему я этим занимаюсь? Эти вопросы не раз приводили меня к душевным кризисам.

Раньше я играл на ударных, был частью большого музыкального коллектива, писал много композиций для оркестра, то есть именно сочинений, которые нужно исполнять на основе нотной записи, но постепенно у меня стали накапливаться вопросы к концертной форме как к общепринятому опыту взаимодействия с музыкой. Поэтому я начал заниматься саунд-артом и электронной музыкой, и какой-то момент интереснее всего мне стала дистанция между автором и зрителем. Дело в том, что традиционные музыкальные практики работают на её поддержание и создают определенную иерархию, причем ни в каком другом виде искусства, кроме музыки, такой иерархии уже не существует. Ты можешь войти в контекст фильма, работы художника, а в музыке исполнителю принадлежит абсолютная власть в интерпретации произведения. Всё это из-за нот — именно они создают строгие условия, когда мы вынуждены прийти в консерваторию, сесть в кресло и зевать каждый десять минут.

В скульптуре совсем иначе: ты чуть-чуть сдвигаешь точку зрения, и у тебя перед глазами совсем иная картинка. Мне это нравится, как и нравится передавать то же ощущение посредством музыки. В этом и заключен смысл «Поэта Механика».

Кэмерон Грэм «Поэт Механик IV», ноябрь 2018
В прошлом году Вы уже приезжали с музыкальным проектом в Москву, и с Вами работала тот же куратор — Саша Елина?

Да, в Культурном Центре ЗИЛ. Мне было интересно попробовать использовать тело в качестве инструмента для извлечения звука. Это был трехчасовой перформанс: исполнитель Анастасия Толчнева находилась в пространстве, где её тело разными способами взаимодействовало с микрофонами и динамиками. Сначала они реагировали на её движения — и издавали звуки. Во второй части мы пропустили сквозь Анастасию целый шквал ультра-звуковых волн из динамиков. Во время всего перформанса к ней были прикреплены два стетоскопа, которые в свою очередь «слушали» её тело, как оно отзывается и реагирует на все звуки вокруг. Так мы постарались продемонстрировать материальность звука, их отношения с телом. Проект не имел четкого сценария, он рождался в свободном взаимодействии между художником и перформером, наших с Анастасией разговоров и обсуждений. Я решил продолжить этот опыт, и через год буду делать работу уже с двумя исполнителями.

Кэмерон Грэм «y o u r b o d y i s a c o l o n y», декабрь 2018
При участии Анастасии Толчневой
Кэмерон Грэм «y o u r b o d y i s a c o l o n y», декабрь 2018
При участии Анастасии Толчневой
Кэмерон Грэм «y o u r b o d y i s a c o l o n y», декабрь 2018
При участии Анастасии Толчневой
Кэмерон Грэм «y o u r b o d y i s a c o l o n y», декабрь 2018
При участии Анастасии Толчневой

«Поэт Механик» — это же целая серия проектов? Как Вы их придумываете? Делаете каждый раз новые инструменты? Или просто показываете одно и то же в разных галереях?

Все части разные. Каждая автономна как ready made — после того, как она закончена, больше её трогать нельзя. Для «Поэта Механика I» я сделал инструмент своими руками, размышляя, экспериментируя, исследуя. Потом придумал еще одну версию «Поэт Механик II» и отправил его в своеобразное турне на юг Франции в галерею The Orange Tree Gallery, и тогда получил заказ на создание продолжения, которое включало бы других музыкантов. Я согласился, написал серию закольцованных нотных систем, и попросил музыкантов подыграть двум моим музыкальным скульптурам так, как они сочтут нужным, — сымпровизировать.

«Поэт Механик III» — это совсем другая история. Мой друг тромбонист попросил меня сделать что-то специально для него. Тогда я записал что-то вроде инструкции ИКЕА — как собрать собственного «Поэта Механика», какие инструменты и материалы понадобятся, и отправил ему в Швейцарию. Он сделал всё по инструкции и снял на видео и процесс создания скульптуры, и сценического выступления с ней. Мне было интересно, может ли существовать мой проект отдельно от меня, с другим автором, и останется ли он прежним. В итоге, собранный моим другом объект сломался прямо посреди концерта, и стал играть одно и то же по кругу. Слушатели не понимали, что происходит, а я смеялся до слёз, сидя в зале с ещё одним моим другом, композитором, которого позвал на премьеру. В итоге, я посоветовал тромбонисту просто уйти со сцены и оставить всё как есть. Люди так и не поняли, как воспринимать этот странный музыкальный объект, который обладает собственным характером и волей.

«Поэт Механик IV» — это видеопроект, мы записали процесс создания объекта, и сделали из получившегося видео черно-белую нарезку. Эта работа исследует процесс превращения чего-либо в фетиш, символ или икону. А «Поэт Механик V» реализовался всего месяц назад в Англии. Меня пригласили написать еще одно произведение специально для сопрано Джульет Фрэзер, и я собрал еще одного «Поэта Механика», но уже используя её саму как инструмент. На задник театральной сцены шла проекция моих инструкций, которые я то же самое время писал в соседней комнате. Джульет, ориентируясь на эти инструкции, должна была сама всё собрать, и, как и в случае с тромбонистом Джоном, всё было отдано целиком на волю случая. Это был сокрушительный провал! Мне очень понравилось! У неё ничего не получилось собрать, она запуталась, выглядело всё очень странно и неуклюже. И тем не менее, я получил очень много интересных комментариев от зрителей именно о моей роли в создании произведения. У них было полное впечатления моего присутствия и участия, несмотря на то, что физически я находился в другом пространстве.

Так что «Поэт Механик», по сути — способ физически прочувствовать связь между исполнителем и аудиторией, задаться вопросами об эстетической и чувственной стороне искусства, современном отношении к предмету.

Кэмерон Грэм «Поэт Механик I&II», август 2018
Кэмерон Грэм «Поэт Механик I&II», август 2018

А как будет выглядеть Ваш проект в «Солянке»?

За основу мы взяли концепцию ритуального действа. Обычно в галерее вы просто пробегаете мимо объектов, здесь так не получится. Сначала зрители попадают в комнату, где находятся «Поэты Механики», там будут проходить разные музыкальные мероприятия, затем они переходят в комнату без света и звука — это своеобразная пороговая зона, и завершает всё комната для медитации. Там мы строим бассейн и ставим музыкальную скульптуру. Таким образом посетитель движется от звуковой инсталляции к скульптуре. Однако вся выставка заключается в непрерывном процессе её разрушения. Каждый день я буду туда приходить и что-то менять так, чтобы экспозиция постепенно приходила в негодность, ломалась. Также мы пригласили семи разных режиссеров, чтобы они задокументировали процесс. Каждый в свой день. Вот такой будет эксперимент на восемьдесят часов или восемь выставочных дней.