Москва

,

Выставки

Ербосын Мельдибеков: «Было много „лениных“, сейчас везде стоят „богатыри“»

Музей «Гараж» готовит новый проект — на площади перед зданием казахский художник Ербосын Мельдибеков установит памятник-конструктор. Он будет похож на детскую деревянную пирамидку, только её сменные части будут выполнены в виде пяти разных статуй, в своё время стоявших на площади в центре Ташкента и сменявших друг друга по велению разных политических режимов. Автор рассказал нам о тенях Ленина, о памятнике, похожем на шифоньер, и что чувствуешь, когда просыпаешься и больше не видишь гор вокруг.

Ербосын Мельдибеков

Казахский художник, работает в жанрах скульптуры, инсталляции, перформанса, видео и фотографии. Основная тема его работ — выявление и фиксирование политических процессов Центральной Азии. Живёт и работает в Алматы.

Последнее время все мои работы связаны с темой памятников, и вместе они складываются в единое повествование, отчасти автобиографического характера. Этот сюжет напрямую связан с событиями моей собственной жизни и личными переживаниями. Я учился на факультете монументальной скульптуры в Государственном театрально-­худо­жественном институте в Алматы. Когда перешёл на четвёртый курс, не стало Советского Союза. Во времена его расцвета профессия скульптора-монументалиста была неразрывно связана с идеологией, у них всегда была работа, они высоко ценились и хорошо зарабатывали. Скрывать не буду, цели мои при поступлении и в учёбе были чисто житейские — зарабатывать нормально, жениться, обеспечить семью: тогда за пару заказов можно было купить машину, а через какое‑то время и на дом накопить.

Ербосын Мельдибеков. Трансформер, 2013
Дерево. Вид инсталляции на ярмарке Art International Istanbul, Стамбул

Однако в 1991 году закрылись все худфонды и отменились все заказы. Памятники прошлой эпохи сносили. Всё скульптурное производство в Средней Азии перешло в малый и средний бизнес, очень коррумпированный бизнес, поскольку никакого государственного контроля не было. А если и был, то фиктивный. После выпуска я хотел приспособиться к новому миру, найти место в торговле или бизнесе, но у меня это никак не получалось, и я годами сидел без работы. Конечно, завидовал скульпторам, у которых получилось приспособиться. Все мои эмоции и переживания смешались, и со временем оказалось, что именно они открыли мне новое пространство для творчества. Какое‑то время я ходил в коматозном состоянии, но постепенно начал осознавать происходящее вокруг, и перемены мне стали интересны сами по себе. В моём родном Джамбуле — это Южный Казахстан — был, например, блестящий бронзовый памятник Ленину, который был прекрасно сделан. Его сняли и вместо него поставили нового героя в интересах нового государства — это был отвратительного качества богатырь. Сначала я не понимал, почему так сделали, но потом осознал, что в новом мире надо иметь какие‑то другие способности. Я стал интересоваться архивами и историей, начал собирать старые домашние фотографии, где мои сёстры и братья стоят у памятников, сделал семейный альбом. Интересы стали постепенно расширяться, и я пришёл к современному искусству.

Со временем я полностью погрузился в историю памяти и памятников. Складывается ощущение, что Центральная Азия живёт в другом временном пространстве по отношению к остальному миру, время здесь идёт по кругу. Например, какая‑нибудь гора постоянно меняет своё название, или в пределах трёхсот квадратных метров в центре Ташкента в течение ста лет сменилось девять памятников. Подготовка к установке некоторых из них заняла больше времени, чем они простояли на площади. Для меня это пространство стало символом происходящих перемен, поэтому я решил превратить процесс смены памятников в детскую игрушку. Как будто маленький ребёнок играет во взрослые дела, не до конца понимая их смысл.

Ербосын Мельдибеков. Трансформер, 2013
Дерево. Вид инсталляции на ярмарке Art International Istanbul, Стамбул

Мы с куратором проекта Андреем Мизиано замечательно всё придумали. Как следует из названия «Трансформер», этот монумент можно будет физически переделывать несколько раз. В основе этого сюжета — история первого в Ташкенте памятника, выполненного в европейском духе. Его сначала поставили, потом убрали, а постамент использовали ещё пять раз для новых монументов на том же месте. Его пилили на куски и использовали повторно. Менялась идеология, и вместе с ней образ на постаменте. Сначала это был памятник генералу Константину фон Кауфману, покорившему Среднюю Азию; потом памятник Борцам революции. Друг друга сменяли конструктивистский серп и молот, маяк мировой революции, Владимир Ленин, Иосиф Сталин, Карл Маркс, доска с текстом программы КПСС, затем конная статуя Эмира Тимура. Искусство здесь потеряло всякую ценность — идеология всегда была на первом месте. Именно поэтому я считаю эту площадь в Ташкенте сердцем Центральной Азии: отсюда исходили все перемены, здесь они зримо воплощались, отсюда начинались все бури. И в «Гараже» я сам установлю первый постамент, из которого потом можно будет собрать пять новых памятников. Мы с Андреем составили список всех новых праздников Центральной Азии: Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Туркмении и Узбекистана. В день каждого праздника, например в День скакуна в Туркмении (1 мая) или в День конституции Кыргызской Республики (5 мая), памятник будет трансформироваться в следующий по кругу. Переделывать их будут волонтёры и медиаторы, которым я оставлю все инструкции.

Второй проект, «Конкурс», — своего рода мистификация. Я запускаю соревнование, где все памятники, когда‑либо установленные на площади, соревнуются между собой. Будет представлена документация всех этих проектов. Я только лишь упразднил категорию времени как несущественную.

Мы жили в большом пространстве государства, где идеология управляла всеми сферами нашего бытия, и устройство нашего сознания осталось прежним. Сначала было много «лениных», сейчас везде стоят «богатыри». Я их продолжаю воспринимать тенями Ленина. Когда одним прекрасным утром Союза не стало и вместе с ним не стало Ленина, поиск кумира тем не менее продолжился и идёт до сих пор. Эту машину завёл Сталин, и нам всё так же требуется постоянно иметь перед глазами образ своего правителя.

Ербосын Мельдибеков. Трансформер, 2013
Дерево. Вид инсталляции на ярмарке Art International Istanbul, Стамбул

Взять мой собственный пример: я родился в горах и в детстве всегда видел вокруг вершины. Когда мне исполнилось шесть, мы первый раз поехали в гости к родственникам, жившим в степи. Мы приехали ночью, а когда утром я проснулся, то увидел, что гор вокруг нет. У меня было ощущение, что я падаю! Так и сейчас: людям надо постоянно кого‑то видеть и кому‑то верить — Нурсултану Назарбаеву или Владимиру Путину. Что‑то должно людей держать, иначе им будет казаться, что они падают, что они остались без опоры. При этом многим кажется, что Советский Союз был чем‑то монолитным, вот там‑то уж было на что опереться. А я показываю, что всё было как раз наоборот. Памятники постоянно менялись, и это было похоже на подводное течение. Но мне хочется показать это иронично, порой это может быть чёрный юмор. Например, в одном из прошлых проектов я рассказываю про здание в Бухаре, которое сохранило свой древний фундамент и успело побывать буддийским храмом, храмом зороастрийцев, мечетью, синагогой, потом опять мечетью. Сейчас это Музей ковра. Я работаю с архивистами и историками, собираю материалы, проявляю абсурдные моменты в истории, убираю все идеологические шлейфы, и так получаются мои работы. Когда я последний раз был в Москве, там как раз возводили новый памятник Исламу Каримову, который немного напоминал шифоньер. Мой следующий проект будет связан именно с этим памятником и его конкурсом. В нём принимали участие двадцать пять скульпторов. Однако у меня осталось впечатление, что автором был один и тот же человек: все они представили совершенно одинаковые фигуры, разве что в разных позах. И я хочу сделать такую скульптуру, у которой можно будет менять положение рук и тела, как у большой куклы.

Подробно о проекте: https://garagemca.org/ru/exhibition/erbossyn-meldibekov-transformer