Я не обманываю своего зрителя. И буквально не обманываю, и стараюсь не обманывать ожидания. Просто часть моих изображений имеет несколько слоёв, и их можно долго рассматривать. И когда смотрит достаточно тонко чувствующий человек, то и через год, и через два он найдёт для себя что‑то новое. Зрителю должно быть интересно. Хотя слово «интересно» неудачное. У человека должно возникать ощущение, что он долгое время ждал этого, но только сейчас увидел. То есть задача фотографа — показать людям их внутренние ожидания.

Мне не нравится выражение «обман реальности». Потому что реальность гораздо больше любого обманщика. В юности многого не понимаешь, и кажется, что реальность можно обмануть. Но со временем приходишь к выводу, что это не то, что невозможно — просто не надо её обманывать. С ней надо договариваться, а это умеют немногие. Умеют это авторы.

В журнале «Советское фото» я когда‑то зачитывался статьями одного известнейшего человека; они были для меня альтернативой всему этому советскому. Через какое‑то время я ему показал свои фотографии. А он мне: «Что‑то у вас тут не то. Почему три тени от одного предмета?» Я и говорю: «Да ночью выйдите на улицу, поставьте палец на снег, будет три тени». Это же так и есть, это не я придумал. Для меня фотография — это когда из ничего, из простой вещи, возникает то, о чём человек и подумать не мог.

Наверное, из всех моих серий лучше всего об этом рассказывают «Окна». Есть дурацкая, но расхожая фраза: «Фотография — это остановленное мгновение». А вот здесь в каждой картинке по 8—12 часов физического времени. С точки зрения фотографии это огромный промежуток. Даже в XIX веке не было такой длительной экспозиции, никто не позировал по 8 часов, а здесь в одной работе совмещены разные части суток. У утра оттенок один, у вечера другой, но на самом деле полдень не противоречит трём часам ночи. Между ними нет резкой границы, они постоянно соприкасаются. И я своим авторским видением их соединяю. Пространство для фотографа — вещь естественная, в нём есть фактура, на которую определённым образом ложится свет. К пространству я прибавил время, и появилось принципиально другое изображение.

Амбиции автора здесь вовсе не главное. Автор — всего лишь посредник, который имеет дело с реальностью. Этот разговор с реальностью ведётся конечно не в буквальном смысле, и не как исландцы с троллями договариваются. Просто в моменты, когда делаешь свои лучшие кадры, ты немного не принадлежишь себе. Сначала это пугает: как же так, я держу фотоаппарат в руках, хотел сделать одно, а делаю нечто совсем другое?! Но бояться этого не нужно.

То, в какой степени собственное видение может влиять на фотографию, зависит от порядочности автора

Например: дерево, которое выросло в лесу, — это, в общем, документ. К нему прибавляется видение фотографа. И как только оно соприкоснулось с документом, то получается простое с виду, но очень сложное и внутренне нагруженное изображение. Так устроены «Окна»: на стыке, на грани документа и твоего на него влияния. То, в какой степени собственное видение может влиять на фотографию, зависит от порядочности автора. А также от широты его возможностей. Когда сложно отличить ложь от правды — это другое. Это про личную ответственность. Фейковые образы — безобразие, их создают не очень умные люди. Я ни в коем случае не за фейк, а за широту возможностей: она обеспечивает долгую жизнь изображению.

Автор должен уметь много всяких всячин. У меня есть самые разные серии. Например, «Город на расстоянии». Это прямая фотография — вышел и снимаешь. «Окна» же требуют оснастки, камеры большого формата, светильников. «Город» показывать просто: ровно то, что ты изобразил, люди и видят. А серия «Окна» сложнейшая. Она от зрителя требует большой внутренней работы. Вообще, сначала я ничего не объяснял. Кто что увидел, тот и увидел. Но потом понял, что комментарий всё‑таки требуется — о том, что хорошо бы увидеть в этих изображениях. Я не столько объясняю свои работы, сколько разговариваю со зрителем — как и с реальностью. И судя по реакции, со временем зритель всё‑таки стал точнее реагировать на мои «Окна».

Самое плохое — это надуманность. Автор должен работать с реальностью, тогда изображение получается более полным. Вопрос заключается в том, выводить ли свою персону на передний план или осознать наконец, что есть какая‑то иерархия в череде событий. И если человек адекватно понимает свое место, он становится частью событий, частью реальности. А пытаться себя перенести на более высокую ступеньку или, ещё хуже, на более низкую, принизить, это неправильно. Понимание своего местонахождения и даёт удивительную возможность — быть автором.